На свой пост в коридоре немец выдвинулся с пяти утра.  Патрулируя свежеокрашенный этаж размеренными шагами, он мечтал о противогазе и надеялся если не отловить очередных первоапрельских шутников, то хотя бы припугнуть  самых активных хулиганов. Но ни противогаза, ни тем более хохмачей в противогазах поблизости не наблюдалось. Притормозив у двери в собственную комнату,  Людвиг прислушался – брат, устроивший полный и абсолютный хаос в общежитии в прошлый День Смеха, образцово  похрапывал и вряд ли думал вылезать из-под одеяла в ближайшие часы.
"Притворяется", - уныло подумал комендант и пошел вперед, прокручивая в памяти вчерашний день.
Руководствуясь соображениями общей безопасности, немец еще с вечера спрятал среди собственных рубашек связку самых нужных ключей от общежития. Результат не заставил себя ждать – буквально полчаса назад Людвиг наконец-то выудил их из припрятанной в морозильнике пятилитровой бутылки с первачом.  Хорошо еще, что никого не угораздило заскочить на кухню с утра пораньше – растрепанный комендант, с видом доктора Франкенштейна извлекающий  из пластиковой емкости наполовину вмерзшие туда ключи, был ужасен. Сложносочиненное приспособление из проволоки и вилки только дополняло картину.  Обозлившийся Людвиг готов был рвать и метать, не только за украденные ключи (в конце концов, всегда можно достать дубликаты из коробки с порнографией), но и за пропавшие вдруг из холодильника кетчуп, сало и сосиски.
Так и не позавтракавший немец повернулся к ближайшей двери. Табличка на туалете радовала глаз своим привычным видом, но вот под ней уже красовалась пара фривольных объявлений с диковатыми зелеными сердечками, гласивших о скидках на луковицы голландских тюльпанов. Немец отодрал их и сунул в карман. С этим придется разобраться к обеду.
Что-то тихо зашуршало  у ног коменданта.  Людвиг споткнулся обо что-то мягкое и, вместе с гнусаво заоравшей добычей, заскользил на коленях по линолеуму. Добыча жалобно мяукнула, за что и схлопотала по наглой рыжей морде.
- Ты чей? – осведомился немец. Кот взглянул на коменданта печальными зелеными глазами и безвольно обвис.  Неужели очередная жертва греческой доброты? Нет, для греческого кот слишком упитанный, это явный мученик итальянской щедрости.  И щедрости наивысшего качества, с таким пряным мясным привкусом. Комендант  поднялся, не выпуская кота из рук.
Услышав чьи-то быстрые шаги, Людвиг обернулся, но вместо вполне ожидаемого сегодня террориста в черном чулке и со шваброй, узрел перед собой лишь англичанина. Без лишних слов Кёркленд вцепился в комендантский рукав и потащил Людвига за собой. 
Пользуясь случаем, кот вывернулся из рук коменданта и красивым прыжком спикировал на пол.
- Что случилось? Куда ты меня тащишь, черт возьми?!

Отредактировано Людвиг (2012-04-03 21:53:45)

Румыния был не просто фанатом всего вампирского, он до дрожи в коленях обожал все связанное с вампирами. Клыки, словно наполненные кровью глаза, плащи а-ля Дракула – все это было у парня. Только вот в общежитии его творческую натуру никто не ценил, что очень удручало парня. Но особенно его злило, что комендант не позволял проносить на территорию общежития никаких «подозрительных» предметов. Даже гроб нельзя в комнату пронести! Просто неслыханное издевательство. К тому же, товарищ комендант был здоровым расистом, а потому не позволял бедному Александреску провести к себе в комнату цыган, обещавших ему раскрыть секрет, как стать истинным вампиром. А еще… в общем, список недовольств комендантом был просто огромен и, если бы Сим решил их все записать, ему одного свитка не хватило бы (хорошо хоть свитки не входили в список запрещенных вещей. Симайонс сказал, что они нужны ему для учебы, Людвиг одобрил. То что парень учится на юриста как-то в счет не бралось).
Румыния даже не удивился, когда узнал, что есть кто-то, кому комендант досаждает не меньше. Артур Керкленд сам предложил румыну разыграть коменданта и тем самым оградить себя и подвальное помещение от постоянных немецких проверок. Для этого им пришлось перетащить гроб Александреску в подвал (интересно, что все общежитие знало о нем, кроме коменданта). Так же Сим натаскал в подвал просто невероятное количество разного рода магических предметов, начертил древние магические символы (как-то бабушка учила им Сима, чтобы вызывать дождь). Но главным атрибутом, конечно, должен был стать сам румын в гробу, в черном плаще с красной подкладкой, со вставшими дыбом волосами и со светящимися красным в темноте линзами.
Англичанин ушел отлавливать Людвига, а Симайонс занял свою позицию в гробу и стал ожидать. Румыния уже начал было засыпать, когда послышались шаги. Скрипнула дверь, и Румыния закрыл глаза. Выждав некоторое время, Сим открыл глаза и зловеще улыбнулся, глядя прямо на коменданта.
- Вот и завтрак подоспел, - прошипел не своим голосом Александреску.

Всё шло по плану. Симайонс с самым зловещим видом восстал из гроба. «Хм, я и не думал, что это будет так эффектно», - оценивающе подумал Артур из своего тёмного закутка. Румын, со своими красными глазами, в окружении бесовского антуража, и сиявший острыми белыми клыками, выглядел настолько натурально (свою роль в этом сыграло в первую очередь освещение), что Кёркленд невольно загляделся на Симайонса. Однако тут же отвлёкся, ведь следующим ходом его действий было пристальное наблюдение за реакцией Людвига.
Комендант, к счастью или к сожалению, дураком не был. Разумеется, тот прекрасно понимал, какой сегодня день, и может быть даже предполагал, что он будет стоять в списке «для подколов» на первом месте. Особенно у тех, кому судьбой даровано свойство класть большой и толстый болт на любые санкции, которые могут последовать за безобидную шутку юмора вроде склепа, сделанного из подвала. 
Людвиг ругнулся, похоже, немало удивившись при виде Александреску, потом замешкался, и... «А у него недурно с чувством юмора», - Артур хмыкнул, когда почувствовал руку немца на своей шее. Англичанин даже чуть не оступился из-за людвговой настойчивости. Что поделать, сам Артур не далеко не качок, а рука у Германии была тяжёлая.
От предложения разделить его, Кёркленда пополам, сам англичанин изобразил на лице паскудную ухмылочку. «Уж не знаю, на что наш комендант рассчитывает, но сценарий розыгрыша приобретает неожиданный поворот». Артур бросил своему коллеге по розыгрышу красноречивый взгляд, мол, расслабься и подыгрывай как только можешь, и заинтересованно взглянул на Людвига. Как раз в тот момент, когда немец наклонился к его уху.
- Ты мой личный сорт кокаина!
На мгновение Артур заступорился, ведь ему ещё никогда не представлялось случая пообщаться с комендантом, мм.... настолько близко и в таком тоне. Впрочем, быстрое осознание самой ситуации спустило чуть было затрепетавшего в могучей германской хватке англичанина на землю, даже ниже. «Да ты, герр комендант, осмелел как никогда. Что ж, я тебе это ещё не раз припомню».
С этой мыслью Артур шагнул навстречу Людвигу, прижался к нему поплотнее и даже подтолкнул его к железной двери в подвал, которая так кстати открывалась внутрь подвального помещения, иначе бы они вдвоём вывалились в коридор.
Таким же хриплым голосом, даже с придыханием, Кёркленд ответил коменданту на свой страх и риск:
- Раз так, то зачем тебе делить меня? Возьми меня полностью, иначе мы сами выпьем всю твою кровь!
С этими словами Артур со знанием дела вцепился зубами в Германское горло. Не сильно, но весьма ощутимо. По крайней мере, на видном месте, прямо посреди комендантской шеи, наверняка должен был остаться шикарный засос со следами от зубов.

- Раз так, то зачем тебе делить меня? Возьми меня полностью, иначе мы сами выпьем всю твою кровь!
Взглянув на вдохновенное лицо прильнувшего к нему Кёркленда, Людвиг вмиг утратил добродушное первоапрельское настроение и вновь ощутил дикое желание в добровольно-принудительном порядке доставить шутников к унитазам женского блока вместе с двумя старыми зубными щетками.
Вдруг комендант почувствовал на своей шее чьи-то зубы.
Не то чтобы неприятно, но... Но ведь еще придется объясняться, откуда на шее взялся укус! Или засос.
Пару секунд немец мучительно выбирал, куда именно врезать своей зарвавшейся жертве, но, так и не определившись с оптимальной стратегией боя, Людвиг рывком отодрал от себя англичанина и, ухватив за воротник, буквально поднял перед собой. Но не для ответного поцелуя – для гневной малоцензурной отповеди. 
- Du hast ja einen …, - негромко начал Людвиг, как вдруг заметил суету румына. Тот резво скакал по подвалу и не глядя закидывал в гроб потушенные свечи и прочую вампирскую амуницию.
"Хорошо, что пожарная инспекция обещали нагрянуть с проверкой через неделю."
- ... Knall, - закончил комендант, глядя, как в паре метров от него мечутся две маленькие красные точки.
И любое движение этих точек сопровождается жутким шумом. Этот кретин тащит с собой гроб!
- Александреску!  А ну стоять! – рявкнул  комендант и отшатнулся в сторону, крепко прижав к себе Кёркленда.
Неуемный румын рвался к свету и свободе, однако предусмотрительная подставленная Людвигом подножка сделала свое черное дело -  раздался оглушительный деревянный грохот.
Вот мерзость! Вдруг решившая зажить своей жизнью крышка гроба пробороздила по руке немца, оставив внушительную ссадину. 
- У вас есть полчаса, чтобы все здесь убрать, - невозмутимо сказал Людвиг, загородив собой спасительный выход, - и выкинуть этот чертов гроб.
Саднила рука, ныне украшенная длинной ссадиной от локтя до кисти, побаливала шея - что ж, День Смеха в очередной раз себя оправдал.
- Все проверю, - мрачно пообещал комендант и, ухмыльнувшись, слизнул с разбитой ладони кровь.
Хлопнула дверь.
Пять минут спустя Людвиг уже ругал последними словами первоапрельские розыгрыши и остервенело рылся в припрятанной на вахте аптечке.

Отредактировано Людвиг (2012-04-23 18:15:56)